Рамон Варгас — звезда Венской оперы, Метрополитен-опера и Ла Скала. В 1992 году нью-йоркская Метрополитен-опера пригласила тенора заменить Лучано Паваротти в опере «Лючия де Ламмермур» вместе с Джун Андерсон. В 1993-м он дебютировал в Ла Скала в роли Фентона в новой постановке «Фальстафа», осуществленной Джорджо Стрелером и Риккардо Мути. В 1994 году Варгасу досталось почетное право открыть сезон в «Мет» партией Герцога в «Риголетто». С этого времени он украшение всех главных сцен — «Метрополитен», «Ла Скала», «Ковент-Гарден», «Опера Бастилии», «Колон», «Арена ди Верона», «Реал» в Мадриде и многих других.

Рамон Варгас

Интриг в появлении Варгаса у дома-музея Чайковского было сразу две. Певцу уже 60 лет, и как же теперь звучит его голос? Кроме того, в программе значились не только привычные для Варгаса итальянские арии, но и Чайковский! Каково ему петь Ленского?

«Конечно, мне нужен педагог по русскому, я пока не очень хорошо произношу слова. Мой Ленский — не мексиканец. Мне кажется, что хотя Мексика и Россия находятся достаточно далеко друг от друга, они очень похожи. Я уже побывал здесь в доме-музее Чайковского, и получил невероятные эмоции. И погода сегодня хорошая, видимо, Чайковский благословил нас всех. Тут особенная атмосфера, и все ощущается немного по-другому. И открытая сцена мне нравится, я люблю опен-эйры. Такие концерты могут посетить больше людей, насладиться и погодой, и концертом», - рассказал перед концертом улыбчивый Рамон Варгас.

С погодой действительно повезло. Чайковский благословил. Огромная сцена полностью заполнилась составом оркестра и хора «Геликон-оперы» п/у Валерия Кирьянова. Выступать с подзвучкой, и найти верный баланс, чтобы из колонок было слышно и всех солистов, и оркестр, и хор, - непростая задача. Зато был жирный плюс, - оркестр под управлением Кирьянова уже выступал вместе с Варгасом, как выяснилось.

Валерий Кирьянов

«У нас с Рамоном Варгасом несколько лет назад был новогодний концерт в московской консерваторией. Программа была другая, он пел большую рождественскую программу с нашим оркестром, но без хора. Тот вечер остался в моей памяти незабываемо. И когда я узнал, что предстоит новая встреча с Варгасом, это вызвало большой душевный подъем у меня. И оркестр счастлив работать снова с маэстро. Мы счастливы быть с ним вместе в этом святом месте, тем более, что Рамон Варгас исполняет Чайковского на прекрасном, на мой взгляд, русском языке. Рамон приехал к нам пораньше, за несколько дней. Мы встречались с ним в «Геликон-опере» и репетировали. Сегодня на сцене только саундчек для отстройки микрофонов, чтобы был соблюден баланс между солистами, оркестром и хором. Самое важное в исполнении музыки Чайковского — передать то, что у него между нот. Не ноты, ритм и текст, а то, что находится между строк. А там ох какая глубина. И можно всю жизнь идти, искать и пытаться добраться до этой цели», - размышляет Валерий Кирьянов.

Стоит отметить, что поначалу упомянутый баланс никак не удавалось найти, но уже к середине концерта ситуация со звуком выправилась, и стало слышно все, что хотелось бы слышать. Но как же там Варгас?

Он вышел с плачем Федерико из оперы Чилеа «Арлезианка». И сразу стало понятно, что с голосом полный порядок, несмотря на возраст. Звучит полновесное бельканто, прекрасный мгновенно узнаваемый тембр и страсть. Да, сложнее переключаться между регистрами, да, голос стал чуть ниже. Но все ценное осталось при Рамоне. Он техничен, жив, убедителен. Разве что немного перебирает с вибрато, - все-таки это точечный инструмент, проводить всю партию на вибрато кажется явным перебором.

Рамон Варгас

А вот и Ленский. Сначала два дуэта «Как счастлив я» и ариозо - Варгасу в пару досталась прима «Геликона» Ирина Рейнард, Алексей Исаев пел с Ольгой Толкмит. Варгас действительно, как и заверял Кирьянов, поет по-русски очень чисто. «Я люблью тебья», - это звучало не карикатурно, а с подлинной страстью. Каждое слово понятно до каждой буквы (чего не скажешь про некоторых его русских партнеров). Ленский у Варгаса — это изнемогающий от страсти, но при этом чрезвычайно деликатный и обаятельный парень. А еще то и дело кажется, ну вот не вытянет он еще одну более высокую ноту, а он берет ее с легкостью. С верхушками у него полный порядок.

Рамон Варгас и Ирина Рейнард

В арии Каварадосси ”Recondita armonia…” Рамон Варгас был светло-печален, а в голосе появились серебристые оттенки. И с верхушками снова полный порядок — упертые, сильные, звонкие. И снова Ленский - «Куда, куда?» с прекрасным русским и итальянское бельканто. Если бы это была неаполитанская песня, никто и не удивился бы. Дуэт Рикардо и Амелии из оперы Верди «Бал-маскарад» с виртуозной Еленой Михайленко ничем не поразил, кроме разве что опять же верхних чистейших напористых нот «со слезой» у Варгаса. Больше металла в голосе, и меньше вибрато — пошло только на пользу этому сложнейшему дуэту. Дуэт Родриго и Дона Карлоса с баритоном Алексеем Исаевым сложился. Исаеву не всегда удаются лирические партии, но когда дело касается боевитости и грома с молниями, - он на месте. И его прекрасно оттенил сладко-инфернальный в этой сцене Варгас.

Проникновенно, глубоким грудным голосом спела арию Наташи из оперы «Опричник» Елена Михайленко. Невероятно поразил в этот вечер бас Алексей Тихомиров, - он пел сцену казни из «Мазепы» и Короля Рене из «Иоланты» как в последний раз. Его роскошно обработанный бас настолько насыщен суровой эмоциональностью, психологической убедительностью, и тем особенным спокойным надрывом, что мурашки по коже. Феноменальные две арии, Тихомиров был в ударе.

Бас Алексей Тихомиров

Сопрано Ольга Толкмит щербяще трогательно спела арию Иоланты с полетным звуком и светлым тембром. На высоте оказался и хор «Геликона», нигде не испортивший борозду, и оркестр, ведомый Валерием Кирьяновым. Некоторые перекосы по балансу между солистами и оркестром отнесем к техническим проблемам подзвучки на свежем воздухе.

Все участники концерта

В финале все участники концерта исполнили финал первого действия оперы «Бал-маскарад», и это было по-настоящему празднично. На бис вызвали главную звезду вечера — Рамона Варгаса. Он сначала спел под оркестр «Бесаме Мучо» с весьма неожиданным, к слову, вступлением. Это было красиво, - к тому же артист перешел с оперного на эстрадный вокал, показывая грани своего дарования. Вторым бисом стала итальянская песня Core ‘Ngrato, написанная в 1911 году специально для Энрико Карузо, но кто только с тех пор ее не пел. Варгас спел ее восхитительно нежно и страстно. Это было немножко чудо.

Солисты

А фестиваль в Клину у домика Чайковского продолжается.

Вадим ПОНОМАРЕВ
Фото: Михаил БРАЦИЛО

Странный на первый взгляд выбор площадки оказался на самом деле весьма продуманным.

Дмитрий Бертман

«Акция происходит в уникальном месте, куда приходил сам Чайковский, когда отправлялся в Санкт-Петербург или к себе в Клин, где станция - тоже на Николаевской железной дороге. По этим старым лестницам Чайковский ходил. Он сидел здесь в трактире. Он привозил сюда те личные вещи, которые мы смогли привезти сюда из музея Чайковского в Клину. Так что место уникальное и я думаю, что сам Чайковский сегодня с нами», - рассказал художественный руководитель театра «Геликон-опера» Дмитрий Бертман.

Концерт в Ленинградском вокзале

И действительно, около импровизированной сцены стоял музейный куб со строгими охранниками вокруг. Под стеклом - сразу три личные вещи Петра Ильича. Перочистка в виде кабана, хранящая следы чернил пера композитора, впервые покинула стены музея. Здесь же изящный нож для разрезания бумаги с надписью «Roma» и личный почтовый конверт с монограммой «ПЧ».

Личные вещи Чайковского

Кстати, именно с Николаевского вокзала Чайковский совершил последнее в своей жизни путешествие в Санкт-Петербург, где 16 (28) октября 1893 продирижировал исполнение своей Шестой «Патетической» симфонии, а через 9 дней скоропостижно умер от холеры.

Момент концерта

Программа концерта оказалась короткой (полчаса, вокзал все-таки), но емкой. Начали с музыки из «Пиковой дамы»: грянул хор «Радостно, весело в день сей собираться», продолжили пасторалью «Хозяин просит дорогих гостей», где арию Миловзора спела Ирина Рейнард (так и в постановке театра). Продолжили «Евгением Онегиным»: хором крестьян «Болят мои скоры ноженьки...», хором гуляющих «Наконец-то Бог послал нам солнечный денек!», «Игрецкую» («Так в ненастные дни собирались они часто»), хоровая сцена из третьей картины «Ее величество сейчас пожаловать изволит...». А на бис после долгих аплодисментов спели «Многая лета», весьма уместный номер в стенах Николаевского вокзала.

Евгений Ильин

Несмотря на довольно рассеянную акустику зала, двух порталов оказалось вполне достаточным для подзвучки электронного пианино, под которое пели хор театра и солисты. Хором дирижировал, конечно, главный хормейстер театра Евгений Ильин, и был убедителен, как и всегда. Солисты, участники Молодежной программы оперных артистов, были чудо как убедительны, особенно когда один из них вдруг появился с чемоданом на колесиках (уверен, это задумка режиссера Ильи Ильина). А вот света на сцене отчаянно не хватало...

Момент концерта

Важно отметить, что этот музыкальный перформанс прошел с полным соблюдением всех эпидемиологических правил, а артисты то и дело призывали всех вакцинироваться, да и на сцену все вышли с бейджиками «Я вакцинирован»... Более того, Бертман заявил, что надеется на то, что каждый год фестиваль Чайковского в Клину будет открываться концертом на Ленинградском вокзале. Почему бы и нет? Фестиваль Чайковского проходит в Клину с 1 по 11 июля.

Евгений Ильин и хор

Вадим ПОНОМАРЕВ
Фото: Светлана МАЛЬЦЕВА

Это громадная мультимедийная постановка с участием симфонического оркестра «Новая Россия» п/у Юрия Башмета, сразу трех хоров — Филармонической хоровой капеллы «Ярославия» п/р Владимира Контарева, Камерного хора Московской консерватории п/у Александра Соловьева и хора Центрального пограничного ансамбля ФСБ России п/р Андрея Капралова. Текст читают актеры Игорь Золотовицкий и Владимир Кошевой. Солисты — Игорь Головатенко (баритон), Мария Лобанова (сопрано) и Николай Диденко (бас). А еще — компьютерная графика на заднике, которая оставила желать много лучшего, к сожалению. И режиссер Илья Ильин, который сводит все воедино. Главный хормейстер проекта — Александр Соловьев, он же и в качестве дирижера прекрасно проявил себя, пока на альте солировал Башмет.

«Хроники Александра Невского»

Композитор Александр Чайковский рассказал, что задался целью рассказать историю жизни князя Александра Невского целиком, от начала к концу. Ведь многие до сих пор знакомы с этим именем разве что по старому фильму Сергея Эйзенштейна с музыкой Сергея Прокофьева. С другой стороны, композитор понимает все опасности сопоставления его музыки с шедевром, кантатой «Александр Невский» Прокофьева.

Юрий Башмет

Опера-кантата Чайковского выстроена по хронологическому принципу. Родился — учился — стал князем — женился — повоевал — предал брата — получил ярлык на княжение от Орды — правил 20 лет Владимиром — поехал за новым ярлыком — умер. Не сразу понять, отчего он вдруг герой и тем более святой. Золотовицкий и Кошевой читают текст на двоих, один как из учебника, второй - как сам Невский. Певцы-солисты поют по ролям. Прекрасный бас Николай Диденко, сменивший ранее заявленного Евгения Ставинского, успешно справляется с запредельным диапазоном нот у своего персонажа отца Александра Невского, прописанными Чайковским, и… исчезает навсегда.

Игорь Головатенко

Больше всего достается спеть баритону Игорю Головатенко в роли Невского, и он отчаянно хорош тут, демонстрируя бескомпромиссное бельканто. Есть и помпезности, есть и лирический любовный дуэт с Марией Лобановой в роли жены («Я знаю, что я не знаю ничего», - неожиданный поворот для воина и отнюдь не Сократа). Жена, впрочем, тоже без всяких объяснений вскоре пропадает навсегда. Но лирический дуэт запоминается.

Мария Лобанова

Для Юрия Башмета выделено специальное альтовое соло, которое звучит зловеще тревожно и непривычно атонально для Чайковского. Необходимость же сразу трех хоров, кажется, весьма сомнительна — со всеми партиями уверенно справилась бы одна «Ярославия» или хор МГК, фортиссимо для хоров почти не используется.

«Братья, не в силе Бог, а в правде», - эти якобы слова Невского перед битвой со шведами из Никоновской летописи неизбежно вошли в либретто Дмитрия Макарова. Тут они звучат в виде актерского монолога. Ну, просто надо это обозначить.

Вполне себе «датское» сочинение Александра Чайковского завершается впечатляющим финалом с экспрессивной патетической оркестровой партитурой и изысканными хоровыми партиями вполне в соответствии с канонами отпевания. Возможно, финал стоит исполнять отдельно, как произведение для оркестра и хора. До этого момента музыка Чайковского предельна эклектична, как обычно, - русские распевы сменяются почти джазовыми ритмами, суровый речитатив на одной ноте обрывается экстатичным глиссандо вверх, Стравинский и Гершвин прикладывают ладони к ушам, но их глушат православные трубчатые колокола.

Вадим ПОНОМАРЕВ

Сначала надо объяснить странное название Festival Brass. Все началось с Иегуди Менухина, который в расцвете славы решил основать в Швейцарии свой фестиваль, это было в 1957 году. Со временем фестиваль разросся до невероятной плотности инфраструктуры, - разъездной по всему миру Гштадский фестиваль имени Менухина (например, в 2021 году он пройдет в Лондоне с участием Канторова и Конуновой), полноценная музыкальная Академия для молодых музыкантов, Цифровой фестиваль (бесплатные записи концертов и мастер-классов), а также полноценный Гштадский фестивальный оркестр, состоящий из лучших музыкантов ведущих оркестров Швейцарии. Так вот, частью этого оркестра является и Гштадский фестивальный брасс. Стоит напомнить, что Гштад — это всего лишь швейцарская деревня, пусть и мировой горнолыжный курорт.

А еще стоит напомнить, что музыканты Gstaad Festival Brass — частые гости фестивалей Башмета, причем не только как музыканты, а в первую очередь как педагоги. В феврале они приезжали на фестиваль Башмета в Сочи, а теперь — они учили юных российских духовиков в Ярославле все дни, начиная с открытия 1 мая. И видели бы вы, какими восторженными овациями встретили швейцарских маэстро сразу после концерта на служебном входе филармонии их благодарные ученики!

Gstaad Festival Brass

Собственно, это неудивительно. Ведь все участники Gstaad Festival Brass (состав нестабилен, иногда с ними играют американские или европейские музыканты), - всегда педагоги. Первая труба Иммануэль Рихтер — доцент Высшей школы музыки в Люцерне, заодно солист оркестра Базеля. Валторнист Оливье Дарбелле — профессор консерватории Лозанны и Высшей школы музыки в Цюрихе, заодно солист Бернского оркестра. Остальные дают частные уроки, и все-все играют в бернском или базельском оркестрах. Словом, типичный «профессорский» концерт, когда педагоги играют так эталонно, чтобы показать, как это все вообще должно звучать на высочайшем уровне.

Не вдаваясь в нюансы плачевного состояния духовой школы в России, стоит признать, что это и был мастер-класс того, как может духовой квинтет играть так, чтобы киксы и петухи не заслонили суть музыки. Нет, от киксов не застрахован в духовых никто, даже профессоры. Они есть, были и будут. Но не заслонить музыку — вот это получилось безупречно.

Выстроить программу тоже получилось безупречно. Начали с Генделя - «Прибытие царицы Савской» как нельзя лучше подходит для академического чопорного старта. Игры с Бахом тоже хороши — забавная транскрипция знаменитой фуги соль минор, а затем переложение арии из «Охотничьей кантаты» с двумя флюгельгорнами, намекающая на смену парадигм.

Жемчужиной первого отделения стало неожиданное исполнение русского брасс-энтузиаста Виктора Эвальда, довольно хорошо известного, как выяснилось после концерта на пресс-подходе, в Швейцарии. Наряду с Жан-Франсуа-Виктором Беллоном, другим прародителем жанра. Сложно назвать Эвальда оригинальным или авангардным композитором, но его задачей было дать репертуар басс-квинтетам, исходя из текущей на начало XX века ситуации. Очевидны отсылки к великим старшим современникам, вроде Малера или Минкуса или Грига, а вот более дерзкие современники, как Рахманинов или Скрябин, вообще не попали в его парадигму. Винить нечего, Эвальд с нуля создавал «респектабельный» академический репертуар для духовых, и его логика понятна.

Третий брасс-квинтет Виктора Эвальда действительно представляет собой довольно романтическое по духу произведение, тут нет скерцо, зато есть бравурное интермеццо и даже виво, по сути — глория. В нем можно услышать что угодно, даже Шопена. Но самодостаточных мелодий, кажется, все-таки нет. Громоздкое, добродушное и педагогическое сочинение, но отчего нет.

Второе отделение, с учетом порядочно ушедшей публики, было куда легче и джазовее. «Скерцофрения» Ришара Дюбуньона, известного швейцарского композитора и штатного автора Лозаннского камерного оркестра, которого называют «сыном Равеля и Прокофьева», - по сути дивертисмент. Изысканные переливы скерцозных импровизаций, причем без импровизаций. Не менее выигрышными оказались «Три пастели о Belle Epoque» Жана-Франсуа Мишеля, ироничные джазовые вариации на тему диксиленда, иногда со смешными квакерами на сурдинах. А вот его же «Госпел» ничем не впечатлил.

Gstaad Festival Brass

Завершил концерт снова Бах. Опять забавное переложение Dixie Bach из фуги №2 первого тома «Хорошо темперированного клавира». Очень джазовое, да и сами музыканты признались в любви к Диззи Гиллеспи как к пионеру бибопа после концерта. А потом на бис зрителей ждал снова парафраз Генделя и чудный микс из джазовых стандартов.

«У нас нет босса. Каждый из нас - лидер бенда. Мы очень любим демократию, поэтому у нас не может быть одного лидера. Каждый - лидер!», - признались после концерта музыканты.

Кстати, весь концерт был посвящен 100-летию Тимофея Докшицера, потому что русская музыка для них ассоциируется именно с великим русским трубачом, права на произведения которого сейчас принадлежат швейцарским издательствам.

Вадим ПОНОМАРЕВ